Я, блядь... Я, блядь, удивляюсь себе.
То-есть я писал ему такие нежные, такие трогательные вещи. Я с таким чувством рисовал и то, что он захочет.
Я старался сделать для него такие подарки, которые никому, кроме него я дарить не хотел. Я старалась сделать такие вещи, которые я никому-никогда не подарил бы и не только из-за того, что они личные, но еще из-за того, как они дороги мне, как трудно мне достались, какое важное значение они имеют для меня.
Сириосли, очень важные, те, к которым я сам с трепетом прикасаюсь, не то, что бы хоть на время дать другому человеку. Те вещи, которых я сама стесняюсь.
И это для меня имеет значение. Эти вещи и мои чувства.
А ему хватило секунды, чтобы сказать: "Удачи. Прощай".
Всмысле, это только для меня было важно? А он просто рядом постоял? Снизошел? Мол, так уж и быть.
Что за хрень. Что делать.
Я осел.
Не знаю, что делать.
То-есть я писал ему такие нежные, такие трогательные вещи. Я с таким чувством рисовал и то, что он захочет.
Я старался сделать для него такие подарки, которые никому, кроме него я дарить не хотел. Я старалась сделать такие вещи, которые я никому-никогда не подарил бы и не только из-за того, что они личные, но еще из-за того, как они дороги мне, как трудно мне достались, какое важное значение они имеют для меня.
Сириосли, очень важные, те, к которым я сам с трепетом прикасаюсь, не то, что бы хоть на время дать другому человеку. Те вещи, которых я сама стесняюсь.
И это для меня имеет значение. Эти вещи и мои чувства.
А ему хватило секунды, чтобы сказать: "Удачи. Прощай".
Всмысле, это только для меня было важно? А он просто рядом постоял? Снизошел? Мол, так уж и быть.
Что за хрень. Что делать.
Я осел.
Не знаю, что делать.